— Брина. И куда пойдём за белыми камнями?
— Да их по округе немало.
— Давайте отправимся в римские термы, к источнику Сулис, — предложила Дженивер.
— Туда идти целый день, — недовольно сморщила носик Брина.
— А зачем стирать башмаки? Я попрошу Рйана и он даст нам быстроногих лошадей. Но тогда и он увяжется за нами.
— С мужчиной будет безопаснее.
— С мужчиной или с Рйаном?
— Брина, он такой же мужчина как и все, — ещё и убийца.
— Он не топил Граму. Она поскользнулась, и он пытался её спасти.
— Кто знает. Может он и тебя уронит где-нибудь в лесу.
— Кто-то посмеет напасть на жриц Авалона? — удивилась Ноола.
— Времена, когда Богиню боялись и мы безраздельно тут властвовали давно прошли. Даже при римлянах было сносно. Но после их ухода на дорогах развелось множество разбойников. Короли в своих владениях не успевают отлавливать и вешать бандитов. Лучше если мы будем не одни. И его меч будет уместен.
Джени ехала рядом с Рйаном. Ноола и Брина держались позади. Воин недвусмысленно бросал взгляды на жрицу. Иногда они соприкасались и от прикосновения мужского тела по коже жрицы бежали мурашки. Это было странное и незнакомое чувство.
Трейси уловила его взгляд, как только зашла в паб. Он сидел с друзьями за соседним столом от её подруг.
То, что говорят о любви с первого взгляда, правда. Хотя это скорее была страсть, а не любовь.
У него были голубые глаза, но ей показалось, что они наполнены темнотой и сверкали, словно чёрный турмалин. То, что стояло за ними, не было светом, но блестело, как шотландское слово “sorcha”. Море, когда во время бури в его глубинах отражается блеск яростной молнии.
Сущность воина. Она ощущала этот особый аромат мужской энергии, который наполняет электрическим разрядом пространство вокруг. Рядом с ними незримо присутствует смерть и поэтому сексуальное возбуждение требует размножаться немедленно. Не важно, на столе в пабе, в кабинке туалета или вызвать такси и умчаться на край света, чтобы заняться любовью.
Голова кружилась от желания, которое смывало все мысли о притаившейся во тьме неизвестности. Незнакомец манил, словно это было неизбежностью, которой надо подчиниться.
Она подошла к стойке, чтобы заказать себе выпить. Но всем телом она ощущала его взгляд, его дыхание, аромат его кожи даже на расстоянии.
— Я могу тебя угостить?
Трейси даже не сомневалась, что это был он. Запах кармы витал вокруг них, вывязывая разноцветные узоры прошлого и выстраивая мосты в будущее.
— Маленький гиннес, my dear.
Обоим было всё понятно без слов.
— Трейси.
— Арви. Моё имя означает на моём родном языке «Дикий Кабан».
— Такой уж дикий?
— А ты попробуй объездить.
Горячая волна родилась в низу живота Трейси. О нет, это не были бабочки. Это были огненные змеи, которые шипели, требуя высвобождения. Но где-то в самой глубине происходящего, она ощущала грязь и черноту. Что-то не так. Что-то неуловимое, что останавливало и категорически не хотело его даже малейшего прикосновения.
Идти за желанием или остановиться, опираясь на эту странную чуйку. Но интуиция ещё никогда её не подводила. Да она страстно его хотела, но этого категорически нельзя было допустить. Почему? Пока ответа не было.
— Может быть в другой раз.
Как только она сказала «нет», марево спало, и она отчётливо увидела на нём три печати приворота и две печати присухи. Словно тонкие чёрные разводы они струились в его тонких телах.
Их руки случайно соприкоснулись. Низ её живота страстно заныл. Господи, ну почему на нём эти печати. Если сейчас ввязаться, то та, кто ставила печати присосётся к ней невидимыми щупальцами и начнёт пить её энергию.
Это и есть та ситуация, когда очень хочется, но нельзя. Категорически нельзя. Этим и отличаются магички от тех, кто не видит тонкий план. Удержать себя, перенаправить поток, который уже гудел, требуя или сбросить его через оргазм или направить в тонкий канал позвоночника и прокрутить через орбиту
Трейси предпочла второе. Хотя это было необычайно сложно. Голова, как в тумане. Поэтому она не стала поднимать энергию в голову, чтобы затем опустить её в топку низа. Она закрутила спираль и начала наполнять почки наслаждением и теплом. Спина по кошачьему выгнулась и она чуть не зашипела прямо ему в лицо от волны удовольствия в позвоночнике.
— Запиши мой телефон, — с трудом сдерживая то, что происходило у неё внутри, Трейси кокетливо повела плечиками. Голос с придыханием орал, шипел, мурчал пением мартовской кошки.
— Хей, Рйан. Иди в большой бассейн. Нам надо поритуалить у маленького бассейна Богини Сулис.
Брина скинула свою одежду и подошла к бурлящей воде.
Построенный ещё римлянами бассейн был до краёв наполнен тёплой минеральной водой. Им повезло, и сегодня они были одни. Больше паломников к источнику не было.
Трейси подобрала с пола разрушенных терм несколько табличек и сейчас сидела на обломке мраморной колоны и пыталась прочитать, что на них написано.
— Это римский язык. Я его не знаю.
— Я прочту, — Ноола взяла в руки табличку.
— Это проклятие адресованное вору, укравшему корову, чтобы ему переломало ноги и выбило глаза. А это просьба к богине Сулис-Минерве снять проклятие с мужа.
— Ноола, ты знаешь римский язык? — девушки были удивлены образованностью своей подруги.
— Я читала много книг. Я знаю римский и греческий. А однажды к нам даже забрёл странник из далёкой Готии-Сарматии и он обучил меня нескольким их словам. Он рассказывал о море, которое в непогоду становится чёрным, и о женщинах амазонках, которые жили там в степях. Я ещё читала о них в греческих книгах. Это женщины-воины, которые скакали на конях и побеждали греков в бою. С мужчинами они встречались только, чтобы зачать детей. Но если рождался мальчик, его убивали.
Так вот, этот странник говорил, что видел их святилище в виде огромной Каменной Черепахи в степи и лунный колодец, куда бросали младенцев мальчиков. На дне всё ещё белеют кости.
И ещё он сказал, что великий король готов, Германарих, убил последних дев и за это был ими проклят. А одна из дев, которая в него влюбилась, отдалась ему в страсти и сказала ему перед смертью, что Великая Богиня уходит и наступает время других богов. Богов мира, где правят мужчины, а женщины им подчиняются. А он её убил.
— Ха-ха! — засмеялась Брина. — Кельтские женщины прекрасные воины. Мы не хуже этих амазонок с готского Чёрного моря. И мы также свободны в своём выборе: жить с мужчиной, жить самой или служить храму. И наша Богиня с нами.
— Если не исполнится пророчество Моны и Богиня не покинет наши острова так же, как и те далёкие степи.
Лёгкий холодок страха охватил сердца жриц. Им было жутко даже подумать, что Богиня может покинуть острова.
Джени нежно погладила подругу по руке и спросила:
— Ты так много знаешь. Ты так же, как и ваша главная жрица, дочь короля?
Ноола смутилась.
— Не совсем. Я дочь друида и друидессы.
— Вау! — воскликнула Брина.
— Значит ты знаешь огам, язык деревьев?
— Мать научила меня использовать его при необходимости, хотя отец был против.
— Как ты оказалась жрицей Брайди?
— У нас, в Килдэр, нет противостояния жриц и друидов. Мы помогаем друг другу. Мы помогаем даже христианам. Их пока немного, но с каждым днём становится всё больше и больше.
— Не представляю, как можно любить друидов. Заросшие бородой, самовлюблённые мужчины. Весь ритуал — это разжечь костёр и наесться грибов liberty cups, чтобы поговорить с деревьями.
— Брина. Они люди. И те, кого я знаю, лечат людей, учат детей, помогают пережить голод, договариваясь с духами местности о плодородии огородов, злаковых полей и обилии дичи в лесах.
— Те, кого я знаю, кичатся своими знаниями и требуют больших даров за свои оды.
— Такие друиды тоже есть. Но разве все жрицы представляют собой чистоту и благочестие? Разве никто из них не стремится к власти, а не служению?
— Да бОльшая половина пошла в жрицы, чтобы привораживать мужчин и не быть за это наказанной, — скривилась Брина.
— Брина, ты видишь всё в чёрном цвете! — воскликнула Джени.
— Да разве откажешься от власти привязать мужчину к себе и чтобы он пел под твою дудку? Вон, посмотри на Рйана. Разве тебе не хочется, чтобы он дарил тебе подарки, носил на руках и целовал в ночи? Да по тебе пробегает огонь, когда он прикасается к твоим рукам.
Джени покраснела.
— Перестань, — прошипела она. — На него смотрит много женщин в посёлке.
— И не только женщин, но и жриц. Ты что ждёшь, пока одна из них не наложит на него один из тысячи любовных заговоров?
— И я должна буду ввязаться в магическую войну за него?
— Да! А как иначе ты его удержишь?
— Я не хочу никого удерживать. Я люблю свою свободу и не хочу никого лишать этого права.
— Ну и дура. Магия на то и дана, чтобы улучшить свою жизнь.
— И испортить чужую, — подвела итог спору Брины и Дженивер Ноола. — Мы сюда приехали, чтобы обратиться к богине источника Сулис, а не обсуждать любовную магию. Сулис дарует очищение и мудрость. Так давайте же призовём её и окунёмся в её чарующие воды.
— Сулис, даруй мне мудрость и знание языков. Я хочу, как Ноола читать книги на римском и других языках. Я хочу узнать об этом мире больше, — с этой просьбой Дженивер погрузилась в тёплые воды целебного источника.
Copyright©Эжени МакКвин 2018
Читать дальше. Глава 26. Лебединая песня.
Поделиться в соцсетях