-Голова гудит. Дайте чего-нибудь выпить. — Бьярт проснулся в ужасном состоянии. Словно всю ночь били палками. Все болит.
Йеруна подала ковш с ключевой водой из трех источников. Перед рассветом она с Унге и Хейд специально сходили к разным источникам, чтобы взять непочатую струю.
Бьярт жадно пил. Вода текла по его подбородку заливая ворот рубахи. Утолив жажду остаток он вылил себе на голову.
-Брр, хорошо! — голова мыслила ясно. Туман двух дней исчез, словно его и не было.
Рукой он притянул к себе жену, чтобы поцеловать.
-Перегар, фу. -Йеруна сморщилась.
-Что за мужской дух без хмельного.- рассмеялся викинг. — Я есть хочу, словно не ел целый год.
-Тебя купцы спрашивали весь вечер.
-Дела, дела. Пойду на пристань. Надо осмотреть товар да печати поставить. Собери мне с собой чего-нибудь. Там и поем.
-Ушел? — Унге присела на лавку рядом с Йеруной.
-Да, на пристань пошел.
-Мы не закончили. Приворот он быстро включается и снимается. А присуха не за один день разворачивается. Вовремя снятое, не считается наведенным. Только вот как нам ее снять. Не убивать же старуху.
-Может оплести ее вирдом?
-Северная магия тут не справится. Здесь другие боги хозяйничают.
-Может попробовать христианскую? Йеруна, попроси своего Варду.
-Во первых он не мой. Во вторых, я не хочу просить его о помощи.
-А может ты просто хочешь избавиться от Бьярта и уехать с этим пустозвоном ромейским? Или забросить ноги на плечи дракона-музыканта?
-Унге, почему ты все время мне напоминаешь о них.
-Может потому, что я вижу как радостно светятся твои глаза, когда Томаш берет в руки лиру. Или как краснеют твои щечки и сбивается дыхание, если упомянуть Варду.
-Дружки. Нам надо дело делать, а не о мужчинах болтать. — остановила пререкание женщин Хейд. — Зови Варду Унге. Чем боги не шутят. Вдруг он сможет нам помочь.
К трем присоединился четвертый.
-Магия и ворожба это грех. За грехи бог его наказывает. А тебе надо молиться за его душу. — монах гордо выпрямился. Вельвы просили его о помощи. Вот его время для проповеди.
-Варда, кому молиться? Норнам? Одину? Фрейе? — в голосе Хейд звучало ехидство.
-Иисусу! Он один истинный защитник от колдовства. — Подняв два пальца к небу Варда закатил глаза.
-Понятно, помощи от тебя никакой. — вздохнула Хейд.
-Кому помощь тут нужна?
Где четыре, там и пять.
-Томаш кроме драп хвалебных знаешь висы, чтобы снять любовное томление-присуху? Или ниду, песнь порчу навести на Лоухи?
-Присухи не существует. Ее женщины придумали, чтобы мужчин пугать.
-Так, еще один неверящий. -Подвела итог Хейд.
-Но с нами на судне плыл еще один христианин. Варда ты же его знаешь. Он с далеких островов Альбиона.
-Да, это Брайан. Он из аббатства в Уэльсе. До того, как принять христианство был друидом. Но потом, Иисус ему открыл истину и он уверовал.
Хейд хлопнула в ладоши.
-Так, тащите сюда этого вашего аббата-друида. Я слышала, что друиды искусны в магии да и в колдовстве разном. Став христианином, не забыл же он чему его научили деды.
Где пять, там и шестому будет место.
-Да будет благословлен этот дом Господом нашим единым и истинным и сыном божьим Иисусом. Поднесите странствующему монаху чару за здоровье прелестной хозяйки. Да будет ее жизнь богата и полна радостью.
Монах в коричневом балахоне, который пестрел жирными пятнами, переступил через камень порога.
-Монахи пьют больше чем викинги. И жрут больше чем скальды. — пробурчала Хейд.
-Будь моим гостем путешественник. Откуда и куда путь держишь — на правах хозяйки дома Йеруна приветствовала гостя. А Унге уже несла поднос с серебряной чарой и куском жаренной куры.
Монах, бывший друид, залпом выпил пиво. Вытер усы рукавом и яростно впился зубами в куриную ножку, словно не ел уже неделю.
-Ммм, птш…
-Поешь сначала. — вельва усмехнулась. -Может еще пива?
Монах радостно закивал головой. Обьемное пузо под коричневой сутаной заколыхалось от столь бурного приветствия, еще одной чарке.
Покончив с курицей Брайан вытер руки о подол своего одеяния и залил в горло еще одну порцию хмельного.
-Теперь, когда мое сердце успокоено, а желудок полон, я расскажу вам удивительные истории о моих путешествиях.
-Еще один пустозвон — снова проворчала Хейд.
-На далеких островах, там где правят великие короли. Где рыцари побеждают грозных драконов и спасают прекрасных дев, стоит наше древнее аббатство. Сам Иосиф Аримафейский основал его и предрек ему великое будущее.
-Послушай альбионец. Мы тебя сюда позвали не за тем, чтобы твои христианские сказки слушать — прервала Брайана Хейд. -Нам нужна твоя помощь в одном деле. Магическом!
-Магия это грех!
-А снять магию? Снять наведенное? Это противоположность греха?
-Это правое дело.
-Так вот. У нас есть присуха, которую надо снять.
-Сожгите ведьму и колдовству конец.
-А убийство, то не грех?
-Грех. Но она же ведьма?
-Мы тоже ведьмы!
-Свят, свят, свят. Избави меня от искушения Господи. — Брайан забормотал молитву. — Шабаш! Ведьмы! Проклятия на вас нет!
— Я и она вёльвы — вступила в разговор Йеруна. — Это моя подруга жрица кривс Унге. Я хозяйка дома. Ярл Бьярт мой муж.
-Но ведь Господь сказал, что не ведают многие, что творят? И если язычники нуждаются в помощи, то как может им монах отказать в милосердии? А когда жена ярла обращается, то не по божески будет не уважить ее просьбу. Особенно если она поднесет еще одну чарку.
-Нам не милосердие твое нужно, а знания друидов.
-Тогда не одну чашу надо будет. А то я позабыл, все что рассказывал мне дед.
-Да хоть целый бочонок, если поможешь! И пару серебряных дирхемов дам от себя — Йеруна достала из мешочка у пояса два серебряных кругляка и показала монаху.
Заблестели заплывшие жиром глазенки от жадности. Руки протянулись к монеткам.
-Но получишь, только если поможешь.
-Как не помочь столь прекрасной даме. Рассказывайте. Посмотрим, чем я смогу помочь.
-Значит привязали его?
Брайан перебирал четки в раздумьях.
-Подобное снимается подобным. Привязали неживым, а снимать живым надо. Живое всегда неживое победит. Может лен? Нет, слаб он для таких дел. Конопля! Из нее канаты вьют и паруса шьют. Прочнее нее ничего нет. А значит она знает как связать, но и обратный ход ведает. Конопля!
-Напился хмельного, теперь еще только дыма травы ему не хватает. — Хейд много на своем веку повидала. Но такой наглости еще не видела. — Гнать его надо. Бесполезен он в нашем деле.
-Стой ведьма. Я дело говорю. Дым не нужон. Надо к духу травы напрямую обратиться. Попросить развязать то, что завязано. Ты же вёльва? Вот и займись делом.
Вас трое. Одна нить выпрядет из конопли на веретене бересклетовом с янтарным пряслицем. Вторая кусок холста соткет из нее, как вирда, полотна судеб переплетение. А жена-хозяйка вышьет, как сходит от мужа оморок-присуха и возвращается к той, что его сделала.
Музыкант, бери лиру, чтобы музыка была подспорьем. Да смотри, чтобы каждая нота была от сердца.
Варда.. мда…просто сиди и … и на Йеруну смотри. То, как ты смотришь на нее…просто смотри.
А я буду вас поддерживать молитвою. Друидскою молитвою. От деда слышал, как он вызывал духа травы. Только пива мне надо будет, чтобы я слова не позабыл. Побольше пива принесите.
ЛЬется музыка с любовью в сердце выпестованная. Светятся любовью глаза мужские восхищенные. Наполняется желудок пивом пенным. Все при деле, все заняты.
То ли еще монах, то ли уже друид, Брайан пригладил волосы и неожиданным густым басом запел на родном языке далеких изумрудных холмов, туманных гор и долин Альбиона. И хоть иногда звуки были рычащие и хриплые, в них был ритм и сила.
Даже Хейд перестала хмуриться. Слушала песнь старая вёльва и видела, как просыпается сила магическая из далеких земель. По корням под землей течет переливается, где надо собирается, ростком ярко-зеленым пробивается.
Далеко далеко, посреди вод гора лежит
На горе той стеклянный замок Инис Витрин стоит.
В том замке Моргана фея живет
Пряжу прядет.
Да не простую пряжу
А из волокна заветного
Подарок духа Хемпа волшебного.
Одну нить сплетет
Вихрь огненный совьет.
Саламандр призовет.
Другую сплетает
Мелюзину из омута призывает
Водой управляет.
Третью вплетет
Сила Трех придет.
Трижды три.
Дух Хемпа приди!
Дух Хемпа священного
Тебя призываю!
Дай силу воды!
Дай силу огня!
Дай силу трех!
Как сплетала и расплетала Моргана нить свою волшебную
Так пусть то, что связано, развяжется.
Каждому свое достанется.
Тот кто был приворожен.
Свободен будет от привязки-присухи
Старой ведьмы Лоухи.
От той молитвы друидской дымка зеленая через щели и оконца по залу маревом растекается. Волнами аромата тяжелого поднимается.
Крутится-вертится веретено бересклетовое, светится в солнечном луче пряслице янтарное. Пальцами ловкими, словами заговорными Хейд нить скручивает, серебряной спиралью заворачивает.
Крепит основу Унге с песней змеиной. Шипит на нити на раму натянутые, а те в ответ ей извиваются, золотыми чешуйками сияют. Плетет жрица полотно судеб-мира вирд. Мировым змеем Ёрмунгандом опоясывает-окантовывает. Вдыхает силу змеиного царя в ткань рукотворную.
Кровью игла колет пальчик нежный Йеруны. Пронзает переплетение, шьет-вышивает картину магическую. Как отступает туман наведенного, да в болото древнее на дно идет.
Идет по дорожке знакомой среди черных заводей Лоухи. Вот кочечка с сон-травой. Да дотянуться до нее нелегко. Но ничего, сюда ногу можно поставить, здесь на палку опереться.
Ох, нету дна то тут. Палка вниз тяжелым камнем уходит. За собой тянет. Не подходит тело человеческое, чтобы из болота вылезти. Только лосихе-оборотню это под силу.
Copyright © Эжени МакКвин 2017
Читать дальше. Глава 26. Месть ведьмы.
Поделиться в соцсетях