«Я — Атум, существующий, единый. Я — Ра в его первом восходе. Я — великий бог, создавший себя сам, создатель своего имени «владыки эннеады». Я был вчера; я знаю завтрашний день…»

Из древнеегипетского папируса.

На телефоне у Трейси были три пропущенных звонка Мэта. Все они были во время ее путешествия с Кэролайн.  Перезванивать ему совершенно не хотелось. Но было бы невежливо оставить без внимания его столь внезапно  проявившееся внимание.

Мэт поднял трубку буквально сразу после того, как она набрала номер.

— Трейси, милая, почему ты не берешь трубку? Я уже начал волноваться.

— Мэт, ты же знаешь, что когда я работаю, то не отвечаю на звонки.

— Извини, я не подумал. Но я просто, так соскучился за тобой.

— С каких коврижек ты соскучился за мной? Обычно в наших отношениях все было наоборот.

-Все меняется Трей, иногда все меняется. Помнишь нашу последнюю встречу в Париже? Ты снова была в мире древнего Египта? Расскажешь?

— Зачем тебе это Мэт?

— Просто любопытно. Вдруг там будет что-то важное и для меня. Ты ведь встречала там мое воплощение? И как? Кем мы были друг другу?

— Не знаю Мэт.  Я слишком много не знаю. Да и ты достаточно сильный мастер, чтобы самостоятельно пойти вглубь по серебряной нити.

— У меня дела в Венеции. Я послезавтра буду там. Хочу после встречи по работе, выпить с тобой по чашечке кофе с твоими любимыми эклерами.

У Трейси не было причины отказывать ему во встрече. Хотя нечто неощутимое витало в воздухе. Она словно чувствовала напряжение и опасность, исходящую от Мэта. Но видимой причины не было. Поэтому она согласилась на встречу.

Положив трубку, она повернулась к Кэролайн.

— Кэр. Приезжает Мэт. Я не могу понять, что ему от меня надо, но мне нужно разобраться с этим до его приезда. Поэтому мне снова надо вернуться в Кемт.

— Хорошо дорогая, но только завтра. У меня сегодня еще есть клиенты вечером, да и ты устала и тебе надо восстановиться.  Пойди, поброди по городу, а я пока съезжу в клинику. Утро будет вечера мудренее. У нас есть еще завтра весь день и послезавтра утро.

Переодеваясь практически на автомате, Трейси  пыталась ни о чем не думать. Кэр права, надо отдохнуть. Было слишком много переживаний. И самое лучшее чтобы переключиться это побродить по городу и позаглядывать в витрины магазинчиков, полюбоваться каналами. В общем, сменить картинку. А там, как бог на душу положит. И накинув куртку, она вышла в двери.

Путешествуя по вечернему городу на воде, Трейси ни о чем не думала. Она была просто зеркалом, в котором отражались  старинные здания,  созданные давно ушедшими мастерами средневековья. На улицах зажгли свой свет изящные фонари их отражение в зеркальной поверхности каналов, стирало реальный мир Венеции. И из самых глубин водного мрака к миру вновь поднимался древний, могущественный своей магией Кемт.

Два мира смешивались в ее сознании и вот уже квадрига святого Марка , словно колесницу фараона несла за собой огромное здание базилики.  Венчая церковные арки и перекрестки улиц Мадонны, с ребенком Иисусом на руках, принимали черты Исиды с маленьким Гором, прижавшимся к ней. Изящные гондолы с туристами отражались в воде каналов легкими лодкам несущими своих пассажиров по Нилу, Реке Жизни Кемт. Весь город-остров стал для нее священным островом-храмом Элефантином посреди реки, питающей древнее царство жизнью.

Бродя по улицам среди двух миров, словно зачарованная Трейси видела эту связь древнего мира и современного. Души приходящие из одного времени, чтобы вернутся в другом снова. Другой язык, другие одежды, другие тела. Но забытые любовники прошлых воплощений, словно в первый раз, вновь назначали свидания и сидели за столиками кафе пытаясь соблазнить тех, с кем уже прожили когда-то долгий брак в других жизнях. Бесконечность того, что буддисты называют колесом сансары, захватывала ее внимание и она видела это явление невесомым, прекрасным кружевом, сплетенным из света.

Взошла луна и замедлив шаг на одном из тысячи мостов, перекинутых над водной гладью, наша героиня остановилась залюбовавшись круглым, серебряным диском. Разделенные водной гладью канала, дома по обе стороны улицы жили своей жизнью. Из окон была слышна музыка и детских смех. И среди этой обычных звуков человеческой жизни, Трейси чувствовала себя безумно одинокой и такой же далекой от мира людей, как луна, сиявшая между домами.

В угловом доме, на другом конце моста яркими огнями переливалась витрина магазина на углу, притягивая внимание. Она звала к себе, протягивая лучики света через гладь воды.

Охваченная внезапной тревогой Трейси зашагала к зовущему свету огромного окна. В окружении перьев и блестящих масок, в самом центре витрины надменно стояла золотая маска египетской богини Хатхор-Хэру.  Изящные завитки золотых локонов, обрамленные черной подводкой, прищуренные отверстия глаз, бирюзовый скарабей третьим глазом сиял посреди лба. Ошеломленная этим сиянием Трейси замерла.

— Синхронистичность — подумала она.

——

Синхронистичность — термин введенный Юнгом для описания совпадений, когда объективная физическая реальность совпадает с  образами и мыслями,  находящимся в бессознательном.

——

Но вдруг, ледяной холод пробежал по ее телу и она увидела, что в стекле витрины отражается не только она. За ее спиной стояла высокая фигура, закутанная в темный плащ и с карнавальной шляпой-треуголкой над тем местом, где должно быть лицо. Вскрикнув, она повернулась готовая вцепиться зубами, ногтями и всем своим существом в неизвестного. Но там никого не было. Темная тень исчезла так же неожиданно, как и появилась. Не рискуя снова смотреть в витрину Трейси быстрым шагом, чтобы не сказать почти бегом, уже неслась в сторону, откуда неслись звуки музыки и человеческих голосов.  Вылетев на маленькую площадь, ярко освещенную светом ресторанов и баром, она отдышалась.

— Что это могло быть? Ее глюки ума или призрак, или чей-то фантом? – мысли смешивались с острым страхом не давали возможности думать четко и ясно.

Вызывая такси она думала только об одном – побыстрее добраться домой к Кэролайн. Только бы снова не увидеть эту жуткую темную тень.

Увидев, что водитель такси женщина она успокоилась и уже через пятнадцать минут была возле дома Кэр. Пока ехала, она позвонила Кэролайн и та уже ждала ее на пороге. Переступив порог квартиры, она села прямо на ковер в гостиной и только сейчас почувствовала, как испугана.

Кэролайн обняла ее за плечи и Трейси разразилась рыданием.

— Зачем, зачем они пугают меня? Кому это нужно? Я всего лишь человек. Кому я мешаю своими путешествиями? Кэр почему? Зачем?

— Мы не знаем этого сейчас. Пути господни неисповедимы. Твоя память раскрывается. Кто знает. Что там есть еще и кому это может стать поперек дороги. Ты уверена, что хочешь продолжить?

— Да, монами. Я не остановлюсь. Мне важно знать кто я на самом деле.

— Тогда сейчас спать, а утром продолжим твое путешествие в Кемт.

Укутанная нежными руками Кэролайн, Трейси погрузилась в неспокойный сон. В нем словно из тумана иногда начинала появляться высокая тень в треуголке, но ощущение, присутствия рядом подруги делало ее смелой и она во сне кричала « нах, это мой сон, вон отсюда» и темная фигура растворялась в тумане.

Солнечный свет мягко просвечивался сквозь темно вишневые шторы, превращая комнату в бокал искристого вина. Трейси потянулась и открыла глаза. Вчерашние страхи растворились в спокойствии наступившего утра, вчерашняя история казалась чем-то очень далеким.

С кухни доносился запах кофе. Значит Кэролайн уже встала и готовит завтрак. Спустив босые ноги на теплый пол, Трейси неспешно накинула шелковый халат и не одевая тапки пошлепала по дубовым дощечкам старинного паркета на кухню.

— Как спалось кыця? – Кэр стояла возле открытого окна с чашечкой кофе в одной руке и дымящейся ментоловой сигаретой в другой.

— Я сегодня очень горжусь собой. Всю ночь тень-маска пыталась проникнуть в мой сон, но я смело выгоняла ее, заявляя что это мой сон. И поэтому я тут хозяйка!

— Ты мой мастер – засмеялась Кэролайн – будешь завтракать? Или пойдешь в путешествие голодной? Но учти. Вдруг тебя там не будут кормить?

Трейси не хотела есть, но ее подруга как всегда была права. Ей нужны силы, да и отвлекаться на зов желудка во время путешествия не хотелось.

— Йогурт и кофе!

— Только не кофе – возразила хозяйка – кофе не стоит пить. У меня есть курага и миндаль. И, конечно же, твой любимый  йогурт из козьего молока. Думаю, это будет лучших вариант в данный момент.

— Ну, глоток кофе?

Балуясь и играя в капризы словно ребенок, Трейси потянула руки к чашке Кэролайн.

— Мамоооооо, хочу кооооофеееее !

— Один глоток и не более того. Соберись. У нас не так много времени, до приезда Мэта. Я все подготовила, поэтому давай быстро подкрепись и начнем.

Под звуки голоса Кэролайн, заклинаниями призывающей стражей времен и пространств, мягко погружаясь в транс, Трейси ощущала вкус козьего молока на языке. Но он растворялся вместе с обыденной реальностью, превращаясь в странное послевкусие с оттенком свежей зеленой травы. А затем, взорвался ярким светом, перенося ее во внутренние миры реинкарнационной памяти.

Солнечная Ладья Ра клонилась к горизонту. Проходя ритуал очищения нетером и умащения маслом, Меритмаат уже знакомая с этим ритуалом спокойно ожидала, когда ее завернут в белые ткани и отнесут в храм. Но вместо этого мужчины в масках проводника душ Анубиса одели ее в тончайшее белое платье. На ее талии затянули пояс из звездного металла*. Церемониальный парик, с вплетенными в витки темных волос золотыми спиралями, тяжелой массой лег голову.

——

Звездный металл – метеоритное железо. Использовалось в древнем Египте для ритуалов и церемоний.

——

В помещение для ритуального омовения вошел Пенбуст. Облаченное только в пятнистую шкуру леопарда, его тело блестело от масла.  В руках у него был украшенный перламутровыми лотосами ларец для косметики. Открыв его, жрец стал наносить на ее лицо ритуальный макияж. Он изогнул линию ее бровей широкими линиями. Осторожно подчеркнул и удлинил черной краской линию глаз. Уверенными движениями, словно он делал это ежедневно, Пенбуст нанес ярко красный бальзам на губы.

У Меритмаат было ощущение, как будто с помощью краски он рисовал на ее лице маску. Маску другой Меритмаат. Он стирал ее личность, давая взамен  что-то совершенно иное. Что-то новое и неведанное ей до сих пор. С каждым его прикосновением в ней рождалось ощущение безмолвного знания и слияния с чем-то огромным и мощным. Иная сила вливалась в нее и заполняла тело.

Пенбуст уже не казался ей кем-то чужим и неизвестным. Она ощущала его дыхание, и ее собственный вдох и выдох подстраивались под его ритм. Они словно становились с каждым мгновением все ближе и ближе, постепенно сливаясь в единое целое. Ее собственные мысли исчезали и на их место приходило безмолвное знание каждого его следующего движения. Тело подстраивалось и она расслаблялась, превращаясь в тень жреца, готовую следовать за ним куда он скажет. Или не скажет. Потому что теперь им не особо нужны слова.

Завершив нанесение краски, Пенбуст взял ее за руки. Неожиданно его руки оказались очень мягкими и прохладными. Глядя прямо ему в глаза, она улыбнулась. Ни грамма страха, только абсолютная вера в то, что все происходит верно.

— Делай, что должно. И пусть все свершится по воле богов – прошептал жрец и надел на Меритмаат ожерелье Усех из легкого желтого камня.

Она никогда не видела украшения сделанного из таких странных желтых капелек.  Оно было почти невесомым и прозрачно искрилось солнечными оттенками.

— Это камень Амона-Ра. – увидев удивление в ее глазах, ответил жрец. – Он привезен в наш храм из очень далекой страны. Из края, где живет бог грозного Северного Ветра и где огромные каменные дома подземных демонов, стоят в лесах с удивительными деревьями, растущими до небес. Там с неба сыпется белый пух птиц и укрывает землю. Но может быть это всего лишь сказки.

Я слышал, что эти желтые камни это слезы богини  неба Нут, которые она проливает из-за разлуки со своим супругом богом земли Гебом. Но пока они долетают до земли, Ра наполняет их своими лучами и они несут в себе его силу. Деревья той земли пьют эти слезы, а потом в земле под их корнями находят эти камни. Этот свет солнечного бога Ра  пусть он поможет тебе преодолеть демонов хаоса в твоем испытании.

Взяв в руки свой ритуальный жезл Упс, жрец пошел с ней к храму. Перед входом в храм они остановились и снова зашевелились пески Красной Земли вокруг. Пенбуст начал свой призыв к Богу пустыни Сету. И с каждым его словом, с каждым ударом жезла о землю вновь оживала пустыня. Пустыня вторила шепотом песни песков  словам жреца, набирая с каждым мгновением силу голоса Бога Сета.

Воздух наполнился мелкими частицами, кружившимися словно ураган. Подхваченные ветром они ударялись о стены храма, но почему-то обходя стороной фигуры людей стоявших на пороге. Как будто невидимая стена окружала их, защищая от поднятых в воздух барханов. Весь мир вокруг стал огромным пространством из песка и ветра. Но когда жрец в последний раз ударил оземь жезлом, все стихло в одно мгновение. Словно боги дали свое разрешение на ритуал и приняли его молитву.

Войдя в полумрак храма следом за жрецом, Меритмаат молча следовала ритуалу, который творил Пенбуст. Она поднимала руки в нужных жестах, воскуривала ароматные благовония, шептала слова приходившие из глубины ее сердца.

Впервые она ощутила ритуал, как поток невидимого движения изнутри наружу. Когда все происходит как должно без приложения усилий. И когда ритуал подошел к завершению, жрец украсил ее чело голубым лотосом, свежим и ароматным, словно только что сорванным с берегов Реки Жизни. Это напомнило ей о другом мире, где-то там, на берегах Черной Земли. Но она больше не ощущала своей связи с ней. Вчера она оплакала свое прошлое и была очищена от чувств и связывающих воспоминаний.

Солнечный бог видимо пересек линию горизонта, потому что в храме стало совсем темно. И Меритмаат не заметила, откуда появились два младших жреца. Но они сняли с нее платье, оставив только янтарное ожерелье Усех и тяжелый пояс из звездного металла. В темном полумраке зала она с трудом различала окружающее пространство.

Но Пенбуст взял ее за руку и повел сквозь тьму в неизвестность. Снаружи храм ей казался маленьким. Но сейчас ведомой рукой жреца, ей казалось, что храм стал огромным или она потеряла ощущение времени и пространства. Мужчина уверенно шел и вел ее за собой, как будто он не нуждался в направляющем свете. Они двигались в абсолютной темноте, иногда сворачивая, иногда спускаясь или поднимаясь по ступенькам пока Пенбуст не остановился.

— Призови свою Небесную Мать и танцуй, если хочешь остаться живой. Только ее защита поможет тебе. – жрец отпустил ее руку. Меритмаат осталась в одиночестве. Она не слышала его удаляющихся шагов, поэтому не знала, ушел он или нет.  Но в абсолютной тишине не было и звучания его дыхания. А значит, его больше рядом нет.

Внезапно что-то зашуршало у нее под ногами. Инстинктивно она вскрикнула и подпрыгнула. Холодное прикосновение и словно тонкая лента проползла по ее ногам. Священные змеи – пронеслось в ее голове.

Танцевать там, где живут священные змеи пустыни, мог только самоубийца. Но, есть ли  у нее выбор?

Тишина это смерть, звук это жизнь – вспомнила она главное наставление в храме Бирюзовой Богини.

Звук! Чем она может призвать милость Золотой Владычицы Ритуала? Хлопки руками, что еще? Она ощутила легкое покалывание на шее. Да! Ожерелье Усех, единственный ее шанс. Очень медленно жрица сняла его с шеи.  Вытянув руку с бусами, она призвала свою Богиню с мольбой помочь ей в том, что должно произойти. Медленно она начала встряхивать странными камнями в ее руке, и неожиданно в абсолютной темноте яркие искры полетели во все стороны. Она трясла шелестящим инструментом, но вместо громкого звука во все стороны летели маленькие световые молнии.

О Боги! Что это за чудо? Но на удивление не было времени. Продолжая трясти ожерельем, она пыталась осмотреть пространство, куда ее привели. Это была большая пещера с  овальным саркофагом посередине. На полу то здесь, то там лежали змеи. О великие Боги Кемт. Они уже начали поднимать свои головы потревоженные ее движениями.

Единственным шансом для нее было добраться до высокого саркофага. И если ей повезет, то возможно в нем их не будет.

Переступая через холодные извивающиеся тела, она словно делала ритуальные шаги храмового танца, быстро перепрыгивая туда, где это было возможно. Только скорость и точность движений может ее спасти. Ее тело словно летело в своем ритме над шахматными клетками, созданными сплетенными клубками извивающихся змей. Ритуальный парик слетел и упал на пол. Боковым зрением она увидела, как в него вцепились разъяренные черные блестящие ядовитые стрелы.

Никогда она не танцевала столь легко и не взмывала вверх так быстро. Еще чуть –чуть и последний прыжок перенес ее в безопасность белого саркофага. Гладкие и высокие стенки делали его недоступным для змей и она могла передохнуть. Шипение потревоженных священных животных утихло, и Меритмаат могла перевести дыхание.

Она села на дно и неожиданно нащупала руками сверток. Разворачивая его в темноте, она ощутила мягкую короткую шерсть и запах ладана. Это была шкура коровы, священного животного Матери Богов. Только сейчас она почувствовала, что в пещере стало прохладно. Надев на себя снова ожерелье из удивительного камня, она завернулась в мягкую шкуру  и свернулась в клубочек на дне каменной ладьи.

От резкого звука над своей головой она дернулась и неожиданно ударилась головой о что-то твердое. Вскинув руки вверх, она обнаружила, что пустого пространства над ней больше нет. Продолжая шарить руками в темноте, она почувствовала, как ее охватывает ледяной ужас. Кто-то закрыл крышку саркофага, и теперь она погребена заживо. У нее сперло дыхание и крик застрял в горле. Она ощутила, как что-то больно врезалось ей в живот. Пояс из небесного металла. Может быть, его она сможет просунуть в щель. Но пояс был надежно закреплен на ее талии.

Если она не найдет выход, то ее могут так и оставить тут умирать. Она многое слышала о тайных ритуалах и о том, что не многие выживали после них. Некоторые младшие жрецы и жрицы так и не возвращались с ритуалов посвящения. Страх, липкий и холодный, проступал на теле капельками с тяжелым запахом. Дышать становилось все труднее.

Выхода все равно нет. Крышка слишком тяжелая. Все что ей остается это лежать и ожидать своей участи. Приняв безысходность своего положения, Меритмаат затихла. Она слышала свое дыхание и чтобы успокоится начала его смягчать. Вдох-выдох все медленнее и медленнее. Спокойнее. В гнетущей тишине за звуком своего дыхания, она ощутила и услышала  ритм своего сердца. И внезапно, в такт пульсации обители ее души Ба, пояс из небесного металла стал вибрировать. В абсолютной темноте глаза Меритмаат вдруг обрели другое зрение. Она увидела свечение своего тела, которое собиралось спиралью вокруг тонкой витой проволоки пояса, а затем уходило из области ее пупка куда-то очень далеко. Ей показалось, что стены саркофага растворились, став проницаемыми для тонкого луча исходящего из нее с помощью небесного металла. И ей захотелось замычать как Великая Небесная Мать Корова. Но не голосом, а животом. И она замычала, неистово, дико, животом, пытаясь через тонкий луч позвать Бирюзовую Защитницу.

Неожиданно в ответ на ее зов, ритуальная шкура начала светиться, словно небесная река ночного небо. Мягкий свет наполнил пространство саркофага, создавая ощущение, что она лежит внутри огромного светящегося яйца.  Ей больше не было страшно. Словно маленький ребенок она лежала в утробе матери богов. Там где был рожден наш мир. Она медленно, всем телом вдыхала свет внутри защищающей и питающей ее  сферы. И с каждым вдохом-выдохом ее тело преображалось.  На ее голове начали расти лунные рога Матери Кормящей Богов. Грудь налилась молоком, а тело обрело запах ладана. Она встала на четвереньки и громко замычала, словно  призывая своих божественных детей.

Крышка саркофага, как расколовшаяся надвое яичная скорлупа треснула и медленно ушла в сторону. Меритмаат или та, кем она была сейчас, могла видеть и без света. Она встала и сделав шаг, снова звуком из животом издала призывное мычание. Послышались шаги и в темноте, она различила фигуру мужчины. Без шкуры жреца и обнаженный, высокий с орлиным носом. Его лицо ей показалось знакомым, хотя сейчас это не имело никакого значения. Она видела свечение его тела и видела его не только таким как сейчас. Она видела его маленьким ребенком, и мужчиной, который… сидел на троне. Но также она видела и его стариком в последнем выдохе жизни. Время и пространство больше не имело значения и не было властно над ее виденьем. Ей не важно, кто он в мире людей. Пусть там он фараон, но здесь и сейчас важно, что она Бирюзовая Богиня Подательница Жизни. Мужчина склонил перед нею колени и она, Великая Мать в облике Небесной Коровы, взяла его за подбородок и притянула к своей груди. Мужчина, словно маленький ребенок, широко открыл рот и положил ее сосок на язык.

Небесная Корова, Владычица и Подательница Всех Рождений на Земле и в Мире Богов Дуате,  снова замычала в теле Меритмаат и небесный нектар бессмертия, полился в рот тому, кто принимал его с любовью и благодарностью, дабы затем подарить своим правлением мир и процветание своему народу.

Трейси запоминала все, что происходило. А главное якорила состояния, чтобы если необходимо, она могла вернуться к ним в другое время и другом мире.

Но это уже другая история.

Эжени МакКвин © 2016

Читать дальше. Глава 14. Рождественский грош северной магии.

Вернуться к оглавлению.

Поделиться в соцсетях.