Весеннее равноденствие. Время, когда свет и тьма в нас и в природе равны. Праздник полной победы света над тьмой.
Его дерево — дрок, обладающее длительным плодородием и цветущее практически целый год. Он помогает сосредоточить силы и сохранить их, несмотря на превратности жизни.
Остара. Весенний праздник богинь, символизирующей весь год Анны Перены у римлян, Сулис, богини солнца кельтов. Праздник богини звёздного света — древней Артхи-медведицы, — имевший место у германцев и галлов. Почитание Новалы Огня и Моргены Клито в Авалоне.
Всё это — напоминание о широко распространённой в Европе древней богине Остаре, память о которой, так и не смогло стереть христианство.
Своим зелёным жезлом она помогает разбивать скорлупу зимних оков, чтобы проклюнулась солнечная птица весны и разнесла по миру весть о новых малышах, которые пришли в этот мир.
— Соня, я устала слушать лекции Мильды. И я просто устала. Давай отдохнём и после занятий поедем в Бат искупаться в источнике Сулис. Тем более что у нас как раз хватит времени туда заехать, а потом, поздним автобусом, вернуться в Лондон. Я хочу окунуться в минеральную воду и побаловать себя. Я не могу никак согреться после вчерашнего лабиринта.
— Кто болтает? Сейчас же прекратите! — голос Мильды был раздражённым и уставшим. Она не меньше своих учениц устала и хотела поскорее завершить занятия.
Последний ритуал закрытия алтаря — и все облегчённо выдохнули. Можно было отправиться по домам и хорошенько отдохнуть. Тем более что большей части группы, надо было домой добираться несколько часов, из которых минимум час–два это был перелёт самолётом.
Маленький кросс-бассейн в Бате стоит отдельно от большого бассейна с роскошным видом на город. Но зато именно он находится на том самом месте, где был священный источник богини кельтов — Сулис, — который римляне перепосвятили своей Минерве.
Сулис была богиней мудрости и интеллекта. Она открывала духовное зрение и исцеляла глазные болезни тем, кто обращался к ней за помощью. Солнечная Богиня дарила свет ясности тем, кто омывался в её целительных водах.
Именно сюда пришли две подруги почти на закате дня. Но, с другой стороны, они оказались последними посетителями источника и получили возможность остаться наедине со священными водами.
— Соня, ты о чём хочешь попросить нимфу источника?
— Скоро Бельтайн. А у меня, ты знаешь, есть трабл с мужчинами. Они меня словно не видят. Вернее, видят или мои маски из прошлых воплощений, как демонического стражника, или пустоту. Как будто меня нет перед ними или перед ними ужас-ужас.
— Ты хочешь спросить у Сулис, в чём причина?
— Да. Только я попрошу тебя проследить, чтобы я, погружаясь в воды и медитацию, не утонула.
— Ха. Не хватало ещё мне этого. Не волнуйся. Я буду внимательна.
Скинув халаты и прошептав молитву, женщины погрузились в тёплую минеральную воду.
Храмов Артхи нам не известно. Но сама Божественная Медведица была покровительницей детей и подростков не только человеческих, но и недорослей животного мира. Свет её звёздного ковша наполнял сердца храбростью и отвагой. В европейской мифологии с ней связывают кельтскую богиню — медведицу Артио, а в греческой традиции — Артемиду Калисто. От её почитания сохранилась фигурка медведицы и женщины с надписью “Deae Artioni / Licinia Sabinilla”, которая хранится в музее Бёрна.
— Лициния. Ты же девушка. Но вместо того чтобы прясть, ты ходишь на охоту. Да что за компания у вас.
— Мам, ну ты же знаешь, что охота не менее важна, чем домашние дела. Тем более что стреляю из лука я лучше многих парней. Если не сказать, что лучше всех мужчин в нашем посёлке.
— Я не могу тут с тобой поспорить. И всё же. Я хочу внуков. Вон, посмотри на своих братьев.
— Ну да, успели уже завести по парочке сорванцов. Мам, тебе что, их мало? Играйся с малышнёй. А я буду делать то, что мне хочется.
— Ох, избаловал тебя отец, слишком волю давал.
— Мам, но я же не одна такая. Пол посёлка женщин — отличные лучницы и воины.
— Знаю я вашу компанию. Замуж не хотите, то ладно, от детей хоть не отказываетесь, и то радует. Да только вам бы по лесам скакать. А чтобы выжить в посёлке, нужно много рабочих рук.
— Время неспокойное. Когда мужчин нет дома, кто-то должен защищать матерей и детей и приносить дичь.
— И тут с тобой не поспоришь. Но весна на пороге. Скоро Медведица-Артха откроет глаза и посмотрит в небо, чтобы увидеть круглую луну. Утихомирь свой охотничий пыл. Звери уже принесли детёнышей малых.
— Что детёныш, что взрослый зверь. И то и то — мясо.
— Не хорошо так говорить. Зверёныши — тоже дети малые, и они под защитой Артхи. Откроет она глаза после зимней спячки, посмотрит на луну и увидит все твои охотничьи забавы.
— Мам, я уже взрослая и не нуждаюсь в наставлениях.
— В полную луну женщины будут праздновать и чествовать Артху. Я надеюсь, ты будешь на ритуале.
— Если вернусь из леса.
Охота подходила к завершению. Каждая девушка возвращалась на поляну с добычей. Кто-то кинул связку птиц, кто-то зайца, ещё с белыми пятнами после весенней линьки. Две женщины принесли косулю, подвешенную за ноги к длинной ветке.
Лициния бросила тяжёлый мешок в круг. Верёвка развязалась от тяжёлого груза и из него выпали три маленьких поросёнка дикого кабана.
— Зачем? — спросила женщина возглавлявшая группу. — Зачем ты убила молодняк?
— Было забавно. Тем более что у них нежное мясо.
— Мы не убиваем молодняк. Они под защитой Артхи.
— А мне то что? Я охотница. Какую добычу духи леса отправят мне в руки, ту и беру.
— Духи отправляют, но мы выбираем, что убивать, а что нет.
— Она не может больше с нами ходить в лес. Пусть сидит дома или сама охотится, — возмутились женщины.
— Я и сама могу. Мне ваша помощь не нужна.
Собрав в мешок окровавленные тушки, Лициния закинула добычу на плечи и, не оглядываясь, ушла.
Охотница вывалила добычу у очага.
— Мам, я принесла мяса.
Грина посмотрела на дочь и всплеснула руками.
— Да как же я возьму такое в собрание старших. Забирай это и уходи.
— Как хочешь. Сиди голодная.
— Да лучше я буду сидеть голодная, чем в дни Артхи прикоснусь к мясу молодняка.
— Дуры вы старые. Верите ещё в вашу богиню. Что она вам дала? В тёмное время — холод и голод, а в светлую половину года — гнуться в работах.
— Замолчи. Услышит кто, и выгонят тебя из посёлка.
— Ну и пусть. Пойду к римлянам.
— В римских заставах у женщины не много путей. Замуж тебя там никто не возьмёт.
Но Лициния, не слушая причитания матери, вышла, громко хлопнув дверью.
Охотница шла по лесу, срывая зло на кустах и травах. Боги, богини! Что они дали нам, кроме постоянно страха смерти. Все пытаются их умилостивить жертвами. Вот посмотрим. Сегодня ночь полнолуния Артхи. Пусть будет так. А я буду охотиться так, как я хочу. Молодняк или нет, не важно. На рынке римляне всё купят.
Полная луна взошла над посёлком галлов. Закутавшись в плащи, женщины выходили из своих домой, покидая мужей. Они шли молиться за своих детей, просить защиты богини. Пусть будет милостива всеблагая к матерям, растящим своих малышей. Пусть не умирают младенцы. Пусть детский смех не покидает наши дома. Пусть подрастающее поколение будет смелым и крепким. Пусть у детей будут отцы, защитники и добытчики.
Открой глаза, Артха. Взгляни на наши молитвы и на наших детей. Прими их под своё покровительство.
Кроваво-красная луна неторопливо плыла в небесах над общинной площадью, где проходило моление. Женщины уставились на грозное небесное око и начали перешёптываться, что не добру цвет Ока Неба. Это Богиня гневается.
Вокруг Грины образовался молчаливый круг. Наконец одна из женщин ткнула в неё рукой и зло прокричала:
— Это твоя дочь виновата. Ты вырастила оскорбительницу Богини. Убирайся из нашего круга.
Толпа зашумела:
— Прочь!
— Вон из нашего собрания!
— Проклясть именем Богини!
Грина бросилась на колени перед старейшиной.
— Келис. Молю тебя не проклинай мою дочь. Она просто глупа и молода. Она не понимает. У неё нет детей, откуда ей знать о силе Артхи.
Высокая, грузная женщина с копной черных волос скрученных в толстые дреды и похожих на змей, подала Грине знак встать с колен.
— Грина. Ты всегда была уважительна к традициям. Не твоя вина, что Лициния стала такой. На то воля богов. Это её судьба. Но никогда, никогда она не должна возвращаться в наш посёлок. Иначе гнев Артхи падёт на нас и унесёт наших детей в руки смерти. Твоя дочь понесёт наказание. Призываю Богиню отвернуть от неё глаза мужчин. Никогда ей не стать женой и матерью ни в этом воплощении, ни в последующих.
Женщины в кругу одобрительно закивали головами.
— У тебя уже есть внуки от сыновей. Но женская линия не должна более породить монстра, не уважающего веру и наших богов. Женский род через Лицинию должен быть закрыт навечно.
Мама, — кто-то тихо постучал в двери. — Мама, открой. Это я.
— Лициния, девочка моя. О Всеблагая, надеюсь, тебя никто не видел.
— Мама, я принесла серебряные монеты. Я продала дичь на торге римлянам.
— Заходи. Я не буду зажигать очаг, иначе кто-то может узнать, что ты тут. Тебя изгнали, и тебе теперь не место тут.
В порванной и грязной одежде, с всклокоченными волосами девушка села на доску, служившую скамьёй в доме.
— Я пыталась найти у них работу, но меня не взяли даже в лупанарий шлюхой. Сказали, что мужчинам я не интересна.
— Ты проклята, проклята, — с ужасом зашептала мать. — Тебе никогда не найти мужа.
— Мама, я охотница. Я уйду в лес, и там буду жить сама.
— Твои братья никогда тебя не примут, их дети никогда не узнают о своей тёте. Твоё имя запрещено произносить. Тебя велели предать забвению. Сколько может женщина сама прожить в лесу?
— Я смогу.
— Я тебя больше никогда не увижу?
— Никогда, мам. Я не вернусь.
— Но твоя нога, она вся в крови. Ты хромаешь.
— Я поранилась. Но заживёт.
— За рекой живёт моя сестра. Её отдали туда замуж. Иди к ней. Она целительница. Она вылечит твою ногу и поможет.
— Прощай, мама.
— Прощай, Лициния.
Дверь тихонько скрипнула и тенью девушка выскользнула в темноту. Грина подняла руки в молитвенном жесте, умоляя Артху простить её неразумное дитя.
Лук треснул пополам, когда Лициния пыталась подстрелить козлёнка. Нож исчез, когда девушка пробиралась через заросли колючего кустарника. Серебряная монета, что она оставила себе, ушла в уплату лодочнику. Стрелы выпали из колчана, когда она переправлялась через реку. Рана на ноге начала гноится. В этом плачевном состоянии охотница добралась к сестре матери.
Духи уже сообщили Келлюсе, что к ней идёт гостья. Более того, они рассказали ей, с чем она идёт. Но целительница также знала, что ничем не сможет помочь своей племяннице. Проклятие медведицы может снять только сама Артха. И только Богиня может назначить искупляющую жертву. Но раскинуть палочки пророчеств, чтобы узнать волю Лунной Владычицы, Келлюса может.
— Лициния, ты пришла узнать, что делать дальше? Ты оскорбила богиню, убив молодняк, который под её защитой. Ты нарушила наши традиции.
— Что мне сделать, чтобы снять проклятие?
— Ты останешься у меня столько, чтобы научиться исцелять. А потом ты будешь лечить только детей. И будешь довольствоваться тем, что тебе поднесут. Твоя нога будет гнить, но ты не сможешь исцелить саму себя. И пока Богиня не решит, что ты исправила то, что натворила, ты будешь исцелять, и не будешь брать за это платы. В этой жизни или в другой. Пока Артха не смилостивиться и не снимет проклятие. Девственная Богиня не позволит тебе быть и с мужчиной. Ни один мужчина не будет видеть в тебе женщину, и ты будешь скитаться без мужа. Исцелять за пожертвования — вот теперь твой удел. Сделай столько, сколько успеешь в этой жизни и надейся на милость Светлой Медведицы.
Слезы капали в источник Сулис.
— Я проклята, проклята, — шептала Соня. — Я нарушила законы Артхи.
— Ты выяснила причину? — Трейси нежно гладила руку рыдающей подруги.
— Да.
— Ты знаешь, что делать?
— Да. Я буду исцелять детей, пока Богиня не посчитает кару достаточной. И не буду брать платы, кроме той, что мне положат в чашу.
— Главное, что ты знаешь теперь что делать. Не правда ли? А раз знаешь, то и проклятие будет не вечно.
Соня улыбнулась.
— Да я знаю. Нет ничего вечного.
По небесному пути сквозь тёмные тучи пробиралась луна. И она уже была не красного цвета. А в мире появился ещё один целитель, который работает бесплатно либо за благотворительный взнос.
Copyright©Эжени МакКвин 2018
Читать дальше. Глава 29. Турнир поэтов.
Поделиться в соцсетях