-Хозяйка! Есть кто тут?
Томаш переступил порог дома. В полумраке тихонько потрескивали угли, очерченные каменным кругом очага. На улице служанки чистили-скоблили столы, поэтому только скамьи под стенами да помосты с резными креслами подпирали стены. Тот что повыше поскромнее,ро помассивнее. А тот, что напротив с драконами и воющими волками, настоящее творение искусного мастера.
Музыкант положил лиру на скамью и подошел к креслу, чтобы рассмотреть его поближе.
-Красив, не правда ли? — в тишине неожиданно прозвучал женский голос. Из-за полога в конце зала вышла женщина.
-Госпожа — мужчина склонил голову.
-Я не госпожа дома. Я ее подруга. Кривс Унге. Йеруна иди сюда. Тут какой-то мужчина.
Полог распахнулся и из-за него вышла женщина в темно синем платье. Две черепаховые броши скрепляли оплечья. Волосы убраны под коричневую шелковую косынку, расшитую по краю золотистым бисером. На поясе висела связка ключей, ясно указывающая на то, что она тут хозяйка.
Томаш опустил глаза. Из под белоснежной плиссированной нижней рубашки, выглядывали коричневые носики башмачков мягкой кожи, усыпанные синими и золотыми бусинами. Каждый ее шаг звенел серебряными бубенчиками на пряжках.
-Кто ты и зачем пожаловал к нам.
-Ярл прислал меня, чтобы спел я для вас и ваших гостей вечером.
-А зачем ждать вечера? — встрепенулась Унге. — Покажи на что ты способен музыкант перед тем, как петь гостям. Вдруг у тебя голос хриплый, а лира твоя просто жилы воловьи. Спой нам, а мы уже решим пускать ли тебя на пир.
-Унге, если Бьярт так решил, как я могу ему перечить?
-Я хочу песен. Ну пожалуйста. Пусть споет нам.
-Что прекрасные девы хотят услышать от Томаша музыканта? Северные песни или то, что предпочитают слушать на моей родине?
-Спой нам о твоем доме. Я много слышала от купцов о градах, куда плыть по морю не одну неделю. Расскажи откуда ты.
Томаш взял в руки лиру. Чуткие пальцы ловко пробежали по струнами. Мягкий, но сильный мужской голос всколыхнул пространство:
Тот холм далек, за облаками грез
Под ним дракон объятый снами
Он видит девушку в венке из роз
Подол расшит речными жемчугами
Она забыла магии полет
Распахнутые крылья небесам
Дракон урчит, во сне ее зовет
И сыплет яхонты к ее ногам
Судьбы переплетение
В древнем сказании
Пророчество вьется
Дракон не проснется
Доколе не вспомнит она
Зачем в этот мир рождена.
Когда нибудь придет заветный час
Расправит дева крылья данные богами
И взмоет в высь, взлетит над облаками
И прозвучит дракона рык под небесами.
Судьбы переплетение
В древнем сказании
Пророчество вьется
Дракон не проснется
Доколе не вспомнит она
Зачем в этот мир рождена.
Музыка лилась с тонких струн, наполняя зал призрачным мерцанием звуков.
Унге, зачарованная песней, подняла руки и плиссированные белые рукава ее рубахи, охваченные у запястий тонкими нитями серебряных браслетов-змей, словно превратились в крылья. Они подхватили ее тонкую талию и закружили в танце.
Йеруна за ней следом. Изогнула стан радугой небесной, зазвенела серебром бубенчиков на обувных пряжках и полыла Царь-Рыбой, Водяницей-Госпожой.
Засмотрелся музыкант на дев танцующих. Перехватило у него голос. Только и может, что ударять по струнам, да остановится не может, чтобы не прервать это зрелище чудное.
А девы уже и не видят и не слышат музыканта. Танцуют в своих грезах. Змеями живыми сплетаются их руки, гибче ивы сгибаются их станы. Звенят ключи у пояса. Поблескивают, звенят сталкиваясь цепочки с амулетами. То вверх влетают рукава складчатые, то до пола опускаются манжеты белоснежные, браслетами удерживаемые. Глаза блестят от удовольствия. Губы приоткрыты от наслаждения.
Судьбы переплетение
В древнем сказании
Пророчество вьется
Дракон не проснется
Доколе не вспомнит она
Зачем в этот мир рождена.
-Вижу, ты понравился моей жене. — Две тяжелые мужские ладони медленно захлопали не в такт музыке, разрывая мелодию. — Надеюсь дракон не проснется. А не то придется ему крылья обломать, да клыки повыбивать.
Музыка оборвалась незавершенным аккордом. Исчезла Дева-Лебедь и Водяница-Царица. Женщины прервали танец.
-Йеруна, все ли к вечерней трапезе приготовлено, что вы танцуете?
-Бьярт. Мне казалось, что уж танцы разрешены, когда мне хочется.
-Много воли у тебя. Иногда даже слишком.
Йеруна слегка притопнула недовольно ножкой, брякнули зло бубенцы.
-Ладно, Унге идем. Бьярт прав, надо присмотреть за приготовлениями.
Женщины звеня подвесками, ключами да амулетами исчезли за дверью.
-А ты музыкант слушай сюда. Твое дело песни петь для гостей, а не жену мою развлекать.
-Ярл. Я не только музыкант, но и воин. -Томаш положил руку на меч у пояса. -Надеюсь ты не хочешь меня оскорбить?
-Не хочу. Но и переступить за грань дозволенного не позволю. И так о Йеруне разговоров слишком много. Сходи ка ты лучше на ту сторону реки к домам словенским. Там девок много, найди себе развлечений. А моих домашних не отвлекай. И вечером жду тебя, как почетного гостя, знающего рамки дозволенного в чужом доме.
Шел через мост из града викингов к словенам в поселок Томаш, да все не мог забыть танец двух женщин. Завораживающе они двигались. Словно две змеи сплетались-расплетались, что глаз не оторвать. А хозяйка дома еще и тихонько подпевала ему, словно слова песни были ей знакомы. Ведьма. Точно ведьма. И это волновало и вызывало желание узнать ее поближе. Пусть даже замужем. Пусть даже муж ее ярл. У него власть и меч, а у Томаша меч и лира. На весах Богов судьбы они равноценны.
Copyright © Эжени МакКвин
Читать дальше. Глава 23. Марево.
Поделиться в соцсетях